- Извините, - беззвучно сказал кто-то, кто вы и как сюда попали?
- Я - Ежик, - тоже беззвучно ответил Ежик. - Я упал в реку. С. Козлов "Ежик в тумане".
Я действительно упал. Черт дернул меня пойти этим вечером пешком по Сретенке в такой гололед, да еще и с дождем, отчего промерзший до минус двадцати тротуар превращался, я даже не могу сказать во что… в мокрый каток. Мое падение на колено было мгновенно-непредсказуемым, несмотря на всю мою осторожность. И в результате я промочил в луже штанину и едва не разбил телефон.
Бегло перебрав варианты, где бы привести себя в порядок, между Сретенским монастырем и баром Martinez, я почему-то выбрал последний.
Зайдя внутрь, я сразу почувствовал фетиш данного заведения - "приятный полный мрак". В почти не освещенной прихожей меня встретил силуэт человека, у которого я узнал, что налево собственно сам бар, а туалет прямо. Также, силуэт вежливо предложил повесить верхнюю одежду в небольшой гардероб.
- Наконец-то я просушусь, - подумал я, заходя в также полный сумрака туалет, освещенный свечами. Да уж, - немного я припомню туалетов со свечным освещением. Ни одного.
К счастью, с салфетками для рук здесь было все в порядке и я, промокнув штанину до более-менее приличного состояния, пошел в бар.
Наверное, уже не стоило бы говорить, что "приятный полный мрак" царил и здесь, но он действительно был довольно приятным. Подсветка тут сделана из каких-то раритетных ламп чуть ли не с угольными нитями. Они не столько светили, сколько привлекали к себе внимание. Расспрашивать о них и о чем другом я не стал, так как пребывал не в лучшем настроении.
Я заказал "Мартинез Джерри Томас". Я же в "Мартинезе" как-никак, да и интересно попробовать коктейль из девятнадцатого века, и я так навскидку не припомню, делают ли его в каких других московских барах. А здесь разных "Мартинезов" подают аж штуки три-четыре.
Коктейль бармен делал не торопясь, сосредоточенно и по всем известным мне правилам - предварительно охлаждал каждую посудину льдом... Тут я должен признаться, что, похоже, это единственное известное мне правило обращения с коктейлями. Просто движения бармена были так отточены и узнаваемы, что я и называю это "по всем правилам".
Что сказать про коктейль? Он холоден, хоть и безо льда, удивительно апельсиново-ароматен, а на вкус просто вермут в кубе. Насыщенный, я бы сказал плотный, с нотками горчинки, хвоинки и терпкости. Мне, не пившему вермутов много лет, он показался достаточно приятным и интересным. С чаевыми обошелся в пятьсот рублей.
Посидев немного, я вспомнил, что подобный расслабляющий полумрак я встречал в деревенской бане и от этого стало как-то еще спокойнее. Интересно, а днем в "Мартинезе" наглухо занавешивают окна?
Настроение мое понемногу стало выправляться и в процессе пития я даже зачем-то сочинил, как в нескольких абзацах пересказать "Тартюфа" друзьям-неучам языком Шуры Каретного. Непонятно, зачем это придумалось, зато весело...
И я ушел, забрав у темного силуэта в прихожей свою куртку...
- Спасибо! - вслух сказал он.
- Не за что! - беззвучно выговорил кто-то, кого Ежик даже не видел, и пропал в волнах.