В 1993 году я поступил на философский факультет МГУ. Тогда он располагался на одиннадцатом этаже первого гуманитарного корпуса (сиреневого цвета корпус, выходящий торцом на проспект Вернадского). Оттуда была видна почти вся Москва.
В октябре 1993 года мы смотрели на сгоревший Белый дом – тогда его занимал Верховный Совет России. 4 октября я шел домой, как вдруг дорогу мне преградила длинная колонна танков, идущая по проспекту Вернадского в сторону центра Москвы. Именно эти танки и расстреляли потом Белый дом.
Из-за того, что философский факультет занимал 11 этаж, у студентов была проблема туда добраться. Лифты мы брали штурмом, как автобус в час пик, никому не хотелось опаздывать на занятия.
Как правило, первым уроком у нас стоял английский. Вел его Евгений Михайлович Перцев. Насколько я помню, у него не было педагогического образования. Он работал в Посольстве России в Великобритании и язык знал как родной. Рассказывал нам всякие интересные вещи из английской жизни.
Еще одним интересным преподавателем был профессор Мякишев, который читал нам лекции по физике. Его я знал еще со школьных времен, так как Мякишев – автор одного из школьных учебников.
Профильные предметы читали доцент Панин, профессор Алексеев (про них я мало чего могу сказать, кроме того, что они образованные, интеллигентные люди).
Из известных преподавателей надо упомянуть профессора Г.Г.Майорова (про него потом певица Земфира хорошо отзывалась), В.В.Ильина, биологию нам читал профессор А.А.Каменский, а психологию – преподаватель с психфака Березанская.
Мне больше всего нравился преподаватель кафедры истории и теории мировой культуры В.Н.Романов, который читал свой авторский курс. Жаль, что философский факультет не оценил его по заслугам, и Романов позже перешел на работу в РГГУ, где стал профессором. Романов - один из ведущих индологов нашей страны, сейчас выходят из печати древние тексты в его переводе. Открытием Владимира Николаевича можно считать сформулированное им понятие «Потенциального текста культуры»: не передача текстов от поколения к поколению, а создание похожих текстов каждым поколением независимо от предыдущих.
На этом фоне очень странно выглядели уроки физкультуры – зимой нас заставляли ездить на коньках, которые нам выдавал университет. Летом мы бегали 3 км по территории МГУ.
Сейчас философский факультет находится в новом корпусе. Как ни странно, мне немного жаль старый корпус. Хоть он и был мало приспособлен для обучения (построен по типовому проекту для больниц), лучшие годы моей жизни связаны с ним. До сих пор помню надпись на парте в первой поточной аудитории: «Ильин – гений». Где еще можно найти такую надпись по отношению к преподавателю?
В знаменитой высотке мы бывали довольно редко, если только по бюрократическим делам. Мало кто знает, но в подвале высотки находится довольно большой бассейн, где мы - студенты - сдавали нормы по плаванию.
Сейчас мы с тревогой наблюдаем за процессами, происходящими в науке и образовании. Опрометчивые реформы могут свести преимущества отечественного образования на нет.